Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

The Magicians

Итак, я досмотрела первый сезон. Что мы имеем? У нас есть главгерои ака Унылое Говно, Местная Гермиона, Стерва-которая меня бесит, Мужик-который меня бесит, Стерва-которая мне нравится, Две стервы-которые рыбы моей мечты, и другие. Вся эта гоп-компания кучкуется вокруг ПТУ школы для волшебников, выпускники которой занимаются хрен пойми чем. Ну, то бишь продуманного мира я пока что не дождалась (и, подозреваю, не дождусь). Есть, значит, колдуны-удолбаны, а есть илитка. Колдуны-удолбаны шкерятся по заугольям и неистово колдуют хз чо и зачем. Илитка учится в Брейкбиллс. На самом деле - нет. Потому что в Брейкбиллс студенты день деньской бухают, трахаются, обсуждают кто с кем потрахался, опять бухают, устраивают вечеринки, на которых - внезапно! - трахаются, а потом пытаются разгрести последствия. Причём это реально первый сериал, в котором я устала от отношашек персонажей. Ибо все отношаются друг с другом, потом с другим другом, потом обсуждают свои отношашки, чужие отношашки, отношашки дяди Васи из дома напротив, как и сколько раз кто с кем поотношался, кто с кем поотношался впервые, у кого всё плохо с отношашками, а также раздают бесплатные советы по отношашкам и радуются за заотношавшихся братанов. Причём все эти задушевные беседы а-ля "Лариса Гузеева села на пенёк и не сдвинуть" происходят внезапно и посреди ситуаций/разговоров, где, казалось бы, вообще не до бесед об отношашках. У меня уже глаз дёргается на таких моментах. Первые серии я умиленно смотрела на главгероя, который посреди этого гибрида Дома-2 и Санта-Барбары сидел в уголке и читал книжку про волшебную страну - я прямо чувствовала в нём родственную душу. А потом главгерой сам упал в отношашки, начал активно отношаться, обсуждать свои отношашки и получать советы. Блеать, а я ведь верила тебе, чувак, ты был мне как брат!

Так, ладно. Судя по первому сезону, в здоровенной школе есть три преподавателя, две медсестры и маленькая кучка студентов. Ну и ещё какие-то там чуваки фоном, которые тоже типа студентов, но они ходят, сидят, бухают чисто чтобы создать вид, что тут вам школа, а не херня-мурня. Получается так себе. Чему здесь учат - а хз. Такое ощущение, что все и так всё знают, а на эту вашу учёбу кладут болт не только студенты, но и три преподавателя.

Так вот, на весь волшебный мир (?) сваливается хрен с горы, который Зло. Примем как данность. В этом волшебном мире (?) нет взрослых компетентных магов, которые могут навалять Злу. Или хотя бы попытаться. Разбираться со Злом необходимо вот той кучке студентов, которые "они обернулись, и стало ясно - у мира нет шансов"(с). Три препода, включая местного Дамблдора, стоят девчонки, стоят в сторонке, платочки в руках теребят. Разумеется, всё идёт по пизде, а я-то думала!..

Оставайтесь с нами. Дальше нас ждут новые отношашки, обсуждения отношашек, бесплатные советы по... нувыпоняли.

...мда, пророческой была та гифка.

А что самое дурацкое - я зачем, собственно, всё это писала? А чтобы наглядно проиллюстрировать поговорку: любовь зла, полюбишь и... *с мрачной решимостью ушла качать второй сезон*

...to be continued

@темы: сериальное, The Magicians, заварная баба, заварная

---

Как говорится: то, о чём мы думали...

...но стеснялись попросить Роулинг.

Хоть и под действием зелья, но...

@темы: сериальное, The Magicians

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну... за вас, товарищ генерал.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Седьмая серия просто прекрасна

Пока первокурсников дрючит Маяковский в Антарктиде (в перерывах между дрючением Пенни и Кэйди вновь переспали, а Квентин и Элис впервые переспали), старшекурсники варганят в кампусе самогонный аппарат, дабы с его помощью изготовить зачарованный джин, который собираются задарить на Ибице. В перерывах между ваянием аппарата и сбором чемоданов Элиот успевает переспать с неким Майком. Вместо джина у компашки получается джинн, который слушается Марго, а Марго приревновала Элиота к Майку, поэтому Майк вынужден делать минет дверной ручке.

...

...

*сидит с лицом лица* Бля.

@темы: сериальное, The Magicians, заварная баба, заварная

---

Хорошие у меня всё-таки дети

Сказала, мол, так и так, разговариваю я нынче негромко и невнятно, поэтому давайте как бы... И сидели тихо: камчатка тихо в своих телефонах, средние ряды просто тихо, а первый ряд болтал за меня. Красота. Остались ещё два урока с классом из одной девочки. С одной стороны - хорошо, с другой - скучно. Но не мне нынче веселиться.

Надеюсь, в честь Дня дурака стоматолог не удалил мне не тот зуб, ну так, по приколу.

@темы: я, будни яжучителки, весна девятнадцатого, болезная я

---

Судьба сериаломана...

...то бишь меня, всегда одинакова: в любом сериале нахожу такую парочку, и дальше уже можно и не любить никого.

@темы: сериальное, 21 грамм, The Magicians

---

Продолжаю праздновать...

...день рождения (а я ведь ещё даже на работе не проставлялась), сегодня с родителями. Привезли ноут, и у нас с ним пока как-то не очень складываются отношения, но что поделать. Таскались по магазинам, где Мила накупила кучу всяких невероятно полезных и нужных вот прям щас вещей, типа кольца для яйца (нет, грязные извращенцы, для того чтобы делать идеальную яичницу для идеальных бургеров), обложки на паспорт с надписью "Дубликат бесценного груза" (я коллекционирую обложки на паспорт, а в этой я буду торжественно доставать его из широких штанин), рукавички-чесалки шерсти (не покупайте такую, она не вычёсывает, а только электризует шерсть), и прочего. Еле оторвалась от скетчбуков, потому что покупать скетчбуки — это совсем уж стыдоба.

Ну а теперь я накормила кота, накормила себя, скачала таки Волшебников, уже посмотрела три серии... вместо того чтобы поискать тестики для восьмиклассников на завтра, ага. На самом деле я не уверена, что смогу завтра вести уроки, с утра еду удалять зуб, а там как пойдёт. Никогда ещё не удаляла верхний зуб, и чуть-чуть сцыкотно. Куда больше я боюсь, что мне выдернут не тот зуб, их три, все нужно удалять, но я без понятия, благодаря которому меня так раздуло. Будет обидно, если и после удаления я останусь словно осами укушенная.

P.S.: Новый сериал — повод пополнить свой плейлист.

@музыка: MGMT_Time to Pretend

@темы: сериальное, всякое разное, The Magicians, весна девятнадцатого

---

Старость...

...не радость: дала Мишке его любимую игрушку, и забыла, как она называется. Вот эта вот шняга с подшипником, которую все крутили неистово года полтора назад.

@темы: Миха, заварная баба, заварная

---

Хoчу передать бoльшoй привет свoей ленте...

...и сказать: да лааадно, ироды, ваша взяла. Завтра приедет новый ноут, и пойду качать. А что ещё остаётся, когда в ход пущена тяжёлая артиллерия?

@темы: сериальное, свууун, The Magicians

---

Хорошо посидели

Отмечаловка юбилея тире девичник завершилась осознанием того, что я раздала или вот-вот раздам замуж всех своих подруг, просматриванием кривых селфи, и заваренной в кружке дубовой корой — в понедельник надо скакать козликом удалять зуб, щёку раздуло за полчаса и ого-го как.
Пойду съем ещё тортика.

@темы: мы, я, 21 грамм, Город 351, весна девятнадцатого, друзья

---

Весь интернет уже радостно...

...пошутил о том, что "1917" - это кроссовер Шерлока и Кингсмана, к которым затесался Робб Старк.
А я вот в задумчивости, ибо Камбербэтч, Скотт, Фёрт, Стронг, Мэдден и МакКэй - это, конечно, прекрасно, но нам-то как с этим жить?
Храни Господь британскую коммуналку.

@темы: Эндрю Скотт, актёры и актрисы

---

Тем временем...

...пока все дружно стебутся над Ламбертом, называя его вторым Киркоровым, я пошла и глянула на его бойфренда.

Эх, ничего вы не понимаете в Киркоровых, вот что я скажу, тoварищи. А у Адама губа не дура.

---

Ну вoт

Я сижу в этой столовой уже двадцать пять лет,
Пережёвывая этот монотонный винегрет.
Ешь, ешь, ешь, что дают.
Ешь, ешь, что дают, ешь, ешь, что дают.



Пoгoда утрoм была oтвратительная, а пoтoм вдруг выглянулo сoлнце, снег растаял, и я даже нашла зелёную травку — давняя мoя мечта.
Пусть это будет возраст перемен, причём приятных.

@темы: я, праздничное

---

Полетели, девочки! (с) [2]

Название: вот это вот самое лютое, поэтому пусть пока без, ладно? Жизнь долгая, всё такое
Фандом: самый, чтоб его, лучший в мире каст
Автор: я
Размер: макси
Категория: слэш
Жанр: АУ
Предупреждения: ООС, всё очень плохо автор любит слушать рурэп и Бутырку, а это многое может сказать об авторе
Рейтинг: какой-то
Саммари: Гвилим и Бен помолвлены. По такому случаю они отправляются в свой первый совместный отпуск в маленький испанский городок Вальдемосса. Джо и Рами вместе уже десять лет. По такому случаю они отправляются в свой очередной отпуск в маленький испанский городок Вальдемосса. Кто-то может сказать, что так бывает только в кино, но жизнь иногда запутана и внезапна более, чем любые сюжетные повороты, а уж тётушка Судьба и вовсе не дремлет.
Слово автора: меня заставили


ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. БЕН

Гвил взял напрокат машину, чтобы съездить на побережье. Маленький ярко-красный «жук», куда поместились плед, пара бутылок воды, и фотоаппарат, но с трудом поместились ноги Гвила. Кондиционера, конечно, не было, и Бен открыл окно, откинул голову на подголовник.

Что-то случилось вчера вечером. Что-то случилось с хорошим мальчиком Беном Харди. Беном, который никогда за свою жизнь не…

Не.

Бен думал иногда: вся его жизнь состоит из сплошных «не».

Нет, Бен, мы не будем этого делать, так не принято.

Мы не можем пока переехать в Лондон, Бен, я не могу сейчас бросить университет.

Не кури, Бен, не порти себе здоровье.

Выходи за меня, Бен, я не хочу, чтобы мы были просто сожителями, всё должно быть по-настоящему.

Мы не можем обвенчаться в Вегасе, Бен, это не очень хорошая идея.

Не, не, не.

Джо состоял из одних «да». Рядом с Джо он словно прищепку с носа снял, и вдохнул впервые без стеснения, полной грудью. Как банально и пошло звучит, но как точно!

Почему он вчера не оттолкнул Джо? Кто в здравом уме оттолкнул бы от себя кислородную маску? Определённо, не Бен.

Только теперь, кажется, у него гипервентиляция.

Вчера он нервничал, думая: наверное, он слишком липнет к Джо, наверное, это выглядит странно и навязчиво. А потом Джо поцеловал его.

Пока ты портишь себе отдых, думая о вчерашнем, Джо точно не думает о тебе, — ехидно сообщил Внутренний голос. — Наверняка сейчас он трахается со своим мужем — формально он всё-таки его муж. Может быть, они приезжают на отдых, чтобы клеить таких глупых мальчиков как ты, и делиться потом впечатлениями друг с другом. Наверняка, ведь вчера они…

Вчера Джо и Рами провели день отдельно друг от друга. Бен знал это, потому что столкнулся с Рами на входе в отель, когда направлялся в бассейн.

Внутренний голос почему-то звучал в его голове голосом Джо-чёрт бы его побрал-Маццелло, и это злило Бена больше, чем что либо сейчас.

Он покосился на Гвила: обычно тот всегда пытался растормошить его, видя, что настроение Бена на нуле. Сейчас же сам молчалив и задумчив. Бен не спрашивал, но догадывался — это из-за работы. Вчера Гвилу звонили из университета, что-то требовало его срочного вмешательства, и Бену пришлось идти в бассейн одному, а Гвил остался в номере, в окружении ноутбука и бубнящего телефона.

Вдоль узкой дороги тянулось ограждение — частные владения. После ажурных ворот маленькая чёрная калитка, прячущаяся в густых зарослях, показалась Бену дверцей, в которую никак не могла попасть Алиса. Бен сам сейчас был Алисой: летел и летел в чёртовом нигде за белым кроликом по имени Джо Маццелло.

На развилке Гвил свернул направо и через несколько метров остановился у заправочной станции.

— Разомнёшь ноги?

Бен покачал головой. В машине его не настолько укачивало, как в самолёте… Подумать только, ещё позавчера в это время они сидели в идущем на посадку самолёте, и, несмотря на тошноту и соседа, смотрящего боевик, Бен был счастлив: впереди их первый совместный отпуск, солнечная Испания, знакомство Гвила с матерью — не самая приятная, но необходимая процедура. Сейчас же в его голове поселился Джо. Классный парень Джо, который охренительно целовался, и каким-то образом вскрыл вчера раковину, чьи трещинки Бен заклеивал упорно и старательно на протяжении последних полутора лет.

Гвил забрался в машину, шурша упаковкой чипсов, бросил Бену на колени батончик мюсли.

— Мне сказали, что пляж в пятнадцати милях отсюда. Ещё чуть-чуть, и мы сможем поплавать.

Поплавать не удалось: выяснилось, что они забыли в отеле плавки, а купаться голышом, пусть и на диком пляже, не рискнул даже Бен. Поэтому они сидели на расстеленном на песке пледе, и занимались невероятно романтичным, на взгляд Бена, делом: вычерчивали на блокнотном листе план рассадки гостей.

— Тётушку Джинни лучше посадить подальше от моих родителей, — давал ценные указания Гвил, хрустя чипсами. — Сорок лет назад она пыталась отбить отца у мамы, и, кажется, с тех пор всё ещё не теряет надежды. Посадим её с дядей Бенджамином, ему девяносто один, и он совершенно глухой. Бен… — Гвил помедлил. — Твои родители приедут?

Бен задумчиво пририсовал тётушке Джинни рожки.

— Отец – вряд ли. Мама… Знаешь, я до сих пор не верю, что она решила встретиться с нами тут.

Гвил выудил из упаковки последнюю чипсину и протянул её Бену.

— От одной твоему прессу ничего не будет. А миссис Джонс я планирую покорить врождённой харизмой и обаянием. На самом деле, мне очень страшно.

— Мне тоже, — Бен со вздохом взял у него чипсину, и сунул в рот, замычав от наслаждения. Гвил вытянулся на пледе в полный рост, и Бен опустился рядом, устроив голову у него на груди.

— Вдвоём мы справимся.

Волны мягко накатывали на песок, Гвил водил пальцами по плечу Бена и его щеке, и Бен задремал. Он спал всю обратную дорогу до Вальдемоссы, и проснулся только, когда услышал:

— Лично я собираюсь наверстать упущенное в бассейне.

Переодеться, спуститься к бассейну, пару раз нырнуть, и занять шезлонг, чтобы дремать дальше — отличный план, и Бен выполнил все его пункты, отпустив Гвила рассекать воды бассейна от одного его края до другого. Пара часов на побережье оказала целительное воздействие, голова Бена была пустая и лёгкая, и думать не хотелось ни о чём.

Щёлк!

Бен вздрогнул и открыл глаза. Джо смотрел на него через объектив фотоаппарата. За что, Господи?

— О, прошу прощения! — Глаза Джо смеялись.

Он смотрел на Бена слишком… Слишком для того, чей партнёр, судя по смеху откуда-то справа, разговаривает с женихом Бена всего лишь в нескольких метрах отсюда.

Ладно.

Бен закинул руки за голову, и потянулся.

— Хочешь меня снять?

— Хочу… — Джо откашлялся. — На фото.

Бен кивнул и закрыл глаза. Не было слышно удаляющихся шагов, а значит Джо всё ещё стоял рядом.

— Ты что-то хотел?

— Вообще-то да, — кажется, Джо вздрогнул от неожиданности. — Если что в этот раз это была идея Рами. Снова поужинать вместе. Гвил сказал, что у вас нет планов на вечер, осталось спросить у тебя. Ты не против?

Конечно же, он против. Провести целый вечер в компании Джо Маццелло, что может быть лучше? В первый вечер они обсудили современный кинематограф, во второй целовались, словно подростки со спермотоксикозом, что случится сегодня, секс в туалетной кабинке?

— Я не против.

— Отлично!

Щёлк!

— Я отдам тебе фото перед отъездом, — он наклонился, и — Бен вздрогнул — прошептал в самое ухо. — Я не оставлю их себе, не думай.

Кажется, у Джо Маццелло появилась традиция: налетать на Бена, и вновь уноситься, оставляя его в полнейшем раздрае. Именем Джо стоило было назвать ураган.

— Рами, детка, если ты не вылезешь из воды, у тебя отрастут перепонки между пальцами, и ты превратишься в лягушонка!

Чёрт бы тебя побрал.

В этот раз их выбор пал на уютный ресторанчик «Троя», совсем рядом с отелем. С террасы открывался вид на северо-восточную часть города, церковь Святого Бартоломью, горы, и дорогу, ведущую в Пальму. Бену казалось, он может вечность сидеть у стены, отделяющей их столик от дороги, глядя на загорающиеся огоньки в окнах, и проезжающие внизу машины. Если бы не присутствие Джо, он бы так и сделал.

— Вы, ребята, когда-нибудь занимались сексом с другой парой? Я имею в виду, обмен партнёрами.

Гвил закашлялся, и Рами похлопал его по спине.

— Попей водички.

Бен уставился на Джо, но по тому было не понять, шутит он или говорит серьёзно.

— Нет, мы… — Гвил, наконец, обрёл способность разговаривать внятно. — А вы?

Джо с Рами переглянулись, и Джо пожал плечами, отправляя в рот канапе.

— Надо же было как-то разнообразить сексуальную жизнь, — он смотрел на Бена. — Конечно, непроверенные партнёры — это больший риск, но оно того стоит, поверьте.

За столом повисло молчание. Джо продолжал жевать, Рами задумчиво смотрел на поверхность вина в бокале, Гвил переводил взгляд с одного на другого. Джo подмигнул Бену.

— И… — Бен давно не видел Гвила в такой растерянности, даже когда сказал: «Моя мама хочет с тобой познакомиться». — Как вы находите… партнёров?

Джо кивнул.

— Хороший вопрос. Не будешь же бегать по улицам и кричать: «Эй, не хотите ли перепихнуться со мной и моим парнем?». Есть специализированные сайты для поиска парочек. Велик риск наткнуться на извращенцев, но пока что нашу квартиру не обчистили, и мы…

— Джо, прекрати! — Рами шлёпнул Джо по руке. — Гвила сейчас хватит удар. Джо шутит, ребята. Мы не занимаемся подобным.

Джо засмеялся и поцеловал его в щёку.

— Спасибо, что подыгрывал хотя бы первые две минуты.

— О, я делаю это на протяжении последних десяти лет.

Гвил шумно выдохнул и залпом допил оставшееся в бокале вино.

Вечер продолжался. Джо перестал шутить и посерьёзнел, обсуждая с Гвилом недавний теракт в Белфасте. Рами время от времени пытался дозвониться до своей семьи, у него не получалось, и он нервничал. Джо накрыл его выстукивающие по скатерти тревожный ритм пальцы ладонью, и ласково сжал, не прерывая разговора. Было в этом машинальном почти жесте что-то такое, отчего Бену стало больно под рёбрами. Он смотрел на переплетённые пальцы Рами и Джо, и в этот момент Джо вдруг посмотрел на него. Так, как смотрел вчера вечером, перед тем, как поцеловать. Или сегодня днём у бассейна.

Джо смотрел на Рами нежно, влюблённо, Джо гладил его руку, и целовал в висок. На Бена Джо смотрел тяжёлым, жадным взглядом, от которого щёки начали гореть, и стало ещё больнее.

Глупый мальчик Бен Харди со своими глупыми иллюзиями.

Бен потёрся носом о плечо Гвила.

— Я сейчас.

Гвил кивнул, и на несколько секунд сжал его пальцы, словно копируя жест Джо. Захотелось отдёрнуть руку, но Бен сдержался. В конце концов, Гвил был не виноват в том, что происходило в его голове. Бен встал и направился к входу, лавируя между столиками и танцующими парочками.

В ресторане было душно, а в туалете, кажется, сломался кондиционер. Бен плеснул себе в лицо холодной воды и облокотился о раковину.

Джо. Джо, Джо, Д-ж-о.

— Бен?

Бен вздрогнул и резко выпрямился, чуть не сбив со стены держатель для бумажных полотенец. В туалет, прикрыв за собой дверь, зашёл Джо.

— Что ты?..

— Гвил ушёл делать заказ, а Рами разговаривает пo телефoну с матерью. У нас есть пять минут.

— Для чего?

— Поговорить, — Джо нахмурился. — Послушай, Бен…

Бен вскинул руку, заставляя его замолчать.

— Нет, ты послушай. Вчера я был пьян, мы были пьяны. И позволили себе лишнего. Это был всего лишь пьяный поцелуй, о котором мы со смехом вспомним в последний день перед отъездом. Давай не будем усложнять, ладно?

«Давай ты прекратишь так на меня смотреть».

Джо кивнул.

— Хотел сказать то же самое.

Он подошёл и заглянул в зеркало, потеснив Бена.

— Говорят, что рыжие не сгорают на солнце, так вот знай: это неправда. Я успел сгореть всего лишь за два дня.

Бен повернул голову — шея Джо была в нескольких сантиметрах — глядя на покрасневшую кожу. Джо тоже повернулся, его глаза оказались напротив глаз Бена, зрачок, словно пятно нефти на водной глади, расплылся по радужке, и глаза казались совсем бездонными, как нора, в которую падала Алиса.

В которую падал Бен.

Они стукнулись зубами — это было немного больно, Джо толкнул его к стене, Бен ударился о кафель, и в отместку укусил Джо за нижнюю губу. Он лихорадочно шарил руками по плечам и спине Джо, но везде была чёртова футболка, и Бен дёрнул её вверх, касаясь руками горячей, чуть влажной кожи. Теперь было мало и этого, выстанывая что-то Джо в губы, он дёрнул пуговицу на его джинсах, снова и снова, пока Джо не отстранил его руки, расстёгивая и приспуская джинсы. С Беном он проделал это несколько секунд назад: Бен осознал, что он уже полураздет, только когда прикоснулся голыми ягодицами к холодному кафелю.

Что-то происходило с хорошим мальчиком Беном Харди, хотя стоило ли сейчас называть его так? Хороший мальчик Бен не мог стонать в туалете ресторана, в нескольких метрах от своего жениха, толкаясь бёдрами в руку мужчины, которого он знал всего лишь два дня. Хороший мальчик Бен не мог цепляться за чужую футболку, шепча:

—Джо, Джо, Джо, Джо!..

— Бенни… — выдохнул Джо, и Бен уткнулся лицом в его плечо. Ноги подрагивали, в бедро впивалась пуговица джинсов Джо, а сам он тяжело дышал Бену в волосы. Шорты Бена упали на кафель, и голые ноги и ягодицы неприятно холодило сквозняком из-под двери.

Дверь!

Бен резко вскинул голову, чуть не врезавшись лбом в подбородок Джо, чувствуя, как заколотилось сердце.

— Ты не запер дверь?

Джо покачал головой, и Бен оттолкнул его от себя, принявшись лихорадочно застёгивать поддёрнутые шорты. Господи, а что если…

— Никто не заходил, — Джо схватил его за локоть. — Бен, пожалуйста, подожди!

Бен поднял на него глаза. Совершенно зря, потому что Джо поцеловал его. Не так, как несколько минут назад, нежно, как будто Бен был не просто парнем, которого он чуть не трахнул в туалете. Так, словно Бен что-то значил. Бен зачем-то вновь ответил на его поцелуй.

— Бенни, — прошептал Джо, оторвавшись от него. Его глаза были закрыты, и Бен воспользовался этим, шарахнувшись к двери, оставляя Джо стоять посреди туалета, со всё ещё спущенными штанами.

Гвил и Рами обнаружились у барной стойки, Рами всё ещё прижимал к уху телефон — он кивнул подошедшему Бену и отвернулся.

Бен подошёл к Гвилу, и молча прижался к нему, позволяя обнять себя. Гвил устроил подбородок у него на макушке.

— На улице дождь, представляешь? Стоило тебе уйти, как он полил. Есть два варианта: можем вызвать такси — да-да, здесь есть такси, я спрашивал у бармена. Можем добежать до отеля под дождём, я думал, тебе понравится эта идея… Бен? — Гвил, было отстранившийся и заглянувший ему в глаза, нахмурился. — Что случилось?

Бен моргнул, только сейчас понимая, что на ресницах повисли тяжёлые капли, и мотнул головой, сильнее вжимаясь в Гвила.

— Всё нормально. Давай вернёмся в отель.

Гвил кивнул и тронул Рами за плечо, привлекая его внимание.

— Мы с Беном идём в отель.

Рами прикрыл телефон ладонью.

— Конечно. Я дождусь Джо. Спокойной ночи, парни.

Гвил повернулся к бармену, намереваясь спросить про такси, но Бен потянул его на улицу.

— Ты предлагал пробежаться под дождём. Мне нравится эта идея.

И они побежали под стеной дождя, держась за руки и оскальзываясь, явно перебудив смехом треть Вальдемоссы. Перед тем, как зайти в отель, Гвил поцеловал его, и Бен порадовался заливающему лицо дождю — у Гвила снова возникли бы вопросы, а Бен вновь не смог бы ответить, что происходит.

— Срочно в душ! — сообщил Гвил в номере, скидывая мокрую одежду. — Нужно согреться.

Бен покачал головой.

— Иди, я пойду после тебя, если не засну.

Гвил сел на край кровати и потянул за край простыни, разматывая кокон, в который завернулся Бен.

— Бен? Всё в порядке?

Шорты на грязном кафеле, чужие губы на своих губах, чужая ладонь на своём члене, чужая сперма на своих пальцах.

— Да.

Гвил вздохнул, поцеловал его в лоб, и встал. Через минуту за стеной зашумела вода. Несколько мгновений Бен напряжённо вслушивался в её плеск, а потом позволил себе наконец глухо завыть, уткнувшись лицом в подушку, и закусив её уголок зубами.

ГЛАВА ПЯТАЯ. РАМИ

Начиная с того момента, когда в девятнадцать лет он переехал на Уиллоу-стрит, и до сегодняшнего дня, Рами мог быть где угодно, делать что угодно, и пребывать в каком угодно состоянии, но пропущенный ежевечерний звонок матери приравнивался к тяжкому преступлению.

Иногда, в славные годы студенчества, перебрав с алкоголем, он звонил Жасмин, выслушивал непереводимую игру слов на арабском, и клал трубку. Жасмин всегда прикрывала их с Сами, даже когда злилась на них абсолютно без повода.

Мать, казалось, совершенно не смущал тот факт, что возраст её детей близился к пятому десятку. А ещё — они никогда не говорили об это вслух, но — именно Рами всегда доставалось большая доля материнских советов, тревог, и, если бы он не был уверен в том, что мать не делит их по степени привязанности, он бы добавил – любви.

Сегодня вечером ему было не до звонков, а уж тем более матери. Разве что…

Стоит, пожалуй, начать по порядку.

Утром, за завтраком, Джо изложил ему план на день: он предлагал отправиться на пляж Calo de s’Estaca — Рами не был уверен, что произносит название правильно. План был неплохим: для двухнедельного отпуска Вальдемосса была слишком маленьким городом, очаровательным, но быстро наскучивающим, к тому же за проведённые в Испании дни они ещё не видели море.

До пляжа из Вальдемоссы и обратно ездил туристический автобус, говорил Джо. А если на обратном пути они задержатся и не успеют на последний рейс, можно будет заночевать прямо на пляже — сплошная романтика, которой у них не было уже лет семь.

Рами почти не слушал Джо, тo и делo пoвoрачиваясь к лестнице на второй этаж, но русая голова не мелькала среди спускающихся к завтраку туристов.

Рами хотел бы сейчас увидеть Гвила, просто чтобы поблагодарить за примирение с Джо. Позавчера, вернувшись в отель, Рами был слишком взвинчен, а в номере слишком душно, или это ему не хватало воздуха, но он распахнул створки окна, и вцепился ладонями в перила, оберегающие его от падения, жадно вдохнув свежий воздух.

— Привет! — Рами вздрoгнул и пoвернул голову. Из соседнего окна высовывался Гвил, взлохмаченный и в очках. И улыбающийся.

— Привет, — Рами невольно улыбнулся в ответ, вспоминая, что встретил во дворе Бена в одних шортах и соломенной шляпе. — Я думал, ты у бассейна.

— Я думал, ты гуляешь по городу.

Они рассмеялись и замолчали. Рами отсчитывал секунды. Стоило было сказать что-то вроде: «Хорошего дня» или просто кивнуть, но он считал секунды, а Гвил всё ещё стоял, опершись ладонями о перила, и смотрел на горы.

На семьдесят пятой секунде Рами сказал:

— Мы с Джо поссорились.

И тут же пожалел об этом. Гвил был всего лишь случайным знакомым, соседом по отелю, к тому же он вовсе не ждал от Рами продолжения разговора.

— Да ну? — Гвил повернулся к нему, наклонился, и опёрся о перила уже одним локтем. — Я думал, на десятом году отношений уже не ссорятся. Ну, знаешь, все поводы для ссор давно исчерпаны, к тому же когда знаешь все выпады своего партнёра наперёд, ссориться как-то скучно. Я ошибался?

Рами пожал плечами.

— На самом деле, долгие отношения не особенно отличаются от только что начавшихся. Разве что теперь вы знаете все слабые места друг друга, куда нужно бить, чтобы было больнее. — И снова он сказал лишнее.

Рами опустил глаза, наблюдая как толстая кошка Луна вылизывает лапу, чтобы потом тереть ею морду. Гвил смотрел на него, Рами даже не нужно было это проверять, он словно всей кожей чувствовал.

— Почему вы женитесь? — Рекорд по неловким вопросам и ненужным высказываниям на сегодня побит, и терять больше нечего. — То есть… Я имею в виду, вы могли бы просто… жить. — Рами вскинул голову и посмотрел на Гвила в упор.

Тот пожал плечами.

— Мы этого захотели. К тому же… У меня большая семья, я уже говорил. Часть из моих родственников консервативна, и считает, что не стоит «жить во грехе», — он закатил глаза. — А вторая часть, пожалуй, слишком консервативна, и уверена, что парочка педиков должна гореть в аду. Однажды, после очередного семейного ужина, когда моя мать и сестра моего отца снова начали спорить, стоит ли нам жить вместе вне брака, или лучше вообще предать себя самосожжению, мы с Беном ушли домой немного раньше, чем собирались. Шёл снег, был канун Рождества, но праздничное настроение исчезлo, и Бен был заметно расстроен… И я сделал ему предложение. Я сказал: «Бен Харди, выходи за меня». Вот и всё. Бен до сих пор иногда думает, что я пошёл на поводу у своих родственников.

— А это не так?

Гвил снял очки и потёр переносицу.

— Знаешь, — сказал он, — мы были сегодня в Картезианском монастыре. Ты знаешь что-нибудь о нём?

Рами покачал головой.

— В этом монастыре провели зиму тысяча восемьсот четвёртого года Фредерик Шопен и Жорж Санд. Ты знаешь, что они были вместе? Они приехали в Вальдемоссу, надеясь поправить здоровье Шопена. Но им отказались предоставить кров, ведь они не были женаты. Поэтому они поселились в монастыре, его кельи тогда сдавали богатым жителям Майорки и путешественникам. Их надежды не оправдались, зима на Майорке была для них ужасной, и Жорж Санд увезла Шопена во Францию. Прошло почти два века, и сейчас здесь, в одном гостиничном номере, могут спокойно жить не только не состоящие в браке мужчина и женщина, но даже двое мужчин. Времена изменились, многое стало возможным, и почему бы не использовать эти возможности? Я женюсь на Бене, потому что так мы можем сказать это всем: времена изменились. Нам больше не нужно прятаться.

— Я думал, — тихо сказал Рами — женятся на ком-то, потому что любят.

— Я люблю Бена. Я бы не стал предлагать ему руку и сердце, если бы это было не так. Я никому ничего не доказываю, просто так совпало.

Они вновь замолчали. Возможно, Гвил сейчас жалел о своих откровениях, но они словно развязали Рами язык. Ему нужно было выговориться, иначе успокоиться он бы не смог.

— Джо предлагал мне выйти за него несколько раз. По-моему, для это уже наша семейная традиция, и он каждый раз заранее знает, что я откажусь.

— Разве, женятся не потому что любят? — хмыкнул Гвил и тут же смутился. — Прости, это не моё дело.

— Я люблю Джо, — твёрдо сказал Рами. «Я не могу не любить его, ведь я знаю его лучше, чем себя, и он — почти что самый близкий мой человек». — Но…

— Возможно, — задумчиво проговорил Гвил — ты просто боишься брака. Возможно…

— Да?

— Ты же знаешь легенду о родственных душах?

Рами пожал плечами.

— Что-то об одной душе, расколотой надвое?

— Да. По легенде, эти две половинки до сих пор стремятся вновь воссоединиться, и все мы — всего лишь эти половинки, которые могут всю жизнь искать друг друга, но так и не найти.

— Это грустно.

— Почему же? Ты можешь пробовать строить отношения с разными людьми, а можешь влюбиться и прожить с ним до старости. Даже если он не твоя родственная душа, но тебе хорошо с ним — зачем искать кого-то ещё?

— А если ты понимаешь, что нашёл того самого, когда вы оба несвободны?

Гвил вновь надел очки и посмотрел на него. В очках он словно был другим Гвилом, с которым Рами был незнаком.

— Я не знаю, как правильно. Но я знаю одно: никогда не стоит делать больно тем, кто тебя любит.

— Даже если будет больно тебе?

— Но ведь это твоя ответственность. Не их.

Гвил вдруг улыбнулся и взъерошил волосы, став похожим на мальчишку, переодевшегося в профессора.

— Не заморачивайся, Рами. Джо и так всё знает.

— Что знает?

Гвил улыбнулся.

— Что ему очень повезло. Я пойду работать дальше, хорошего тебя дня.

И он скрылся в своём номере, взметнулись и пропали синие занавески, а Рами остался стоять у окна, не до конца понимая: показалось ему, или… Чушь. Конечно же показалось.

Гвил был прав: стоило прекращать забивать себе голову. В тридцать семь лет жизнь не начинают с чистого лица, когда и жаловаться не на что. Джо — замечательный. Рами был влюблён в него когда-то, очень сильно, а потом влюблённость переплавилась в нечто большее, огромное и вечное, как Тихий океан и пирамиды Гизы. Говорят, любовь со временем превращается в привычку, но они вместе не по привычке. Сейчас Джо был для него словно ещё одним — странно, но даже Сами, его единоутробный близнец, не понимал его настолько — братом, с которым у них иногда был секс. Отчего-то в последние дни это происходило чаще, и Рами, никогда не отличавшийся темпераментностью, списывал всё на свежий воздух и смену обстановки. В Нью-Йорке они почти никогда не бывали дома, Рами допоздна задерживался в офисе, Джо пропадал на съёмках. Иногда он мог позвонить в десять вечера и сообщить о своём внезапном отъезде в штат Мэн. Рами привычно кивал и убирал замороженную пиццу обратно в камеру.

Сейчас на них определённо влияло постоянное нахождение рядом друг с другом… или было ещё кое-что. Рами хотел было не думать о том, что вчера, когда Джо двигался, закрыв от наслаждения глаза, он сам не смог удержать потяжелевшие веки открытыми, и в какой-то момент показалось: над ним и в нём — Гвил. Он был не таким, как Джо, совершенно другого телосложения, худой и жилистый, их невозможно было перепутать, но Рами хватило одного только образа, чтобы, хрипло вскрикнув, кончить. После он лежал растерянный и оглушённый, морщась от толчков Джо — после оргазма тело былo слишкoм чувствительнo. Гвил понравился ему сразу, но теперь глупо было отрицать: не только, как интересный и приятный собеседник — как мужчина.

Это смущало и удивляло: Джо был его первым мужчиной, и ему никогда не хотелось чего-то другого… кого-то другого.

И это совершенно неважно. Ему тридцать семь, у него есть Джо, и их жизнь стабильна. Как Тихий океан и пирамиды Гизы.

Крошечный пляж окружали скалы, к воде вела пологая лестница. В ранний час пляж был пустынным, только чуть в отдалении сидела на камнях одинокая парочка.

— Я узнавал у местных, тут почти никого не бывает, — сказал Джо. — Туристы хотят загорать, а вдоль побережья хватает пляжей с песком, шезлонгами и охлаждённым шампанским. Ты ведь не любишь большие скопления людей.

«Ты тоже. Ты можешь быть сколько Джо-«своим парнем, душой компании»-Маццелло в глазах других, но я знаю, тебе неуютно среди толпы так же как и мне», — подумал Рами.

Он подошёл к обрыву, встал, вглядываясь вдаль и прищурившись — отражающееся от воды солнце слепило глаза. Джо обнял его сзади и устроил голову на плече.

— Я вино взял, — сообщил он. — Отметим, наконец, годовщину?

Они сидели на камнях, Джо снял обувь, опустив ноги в воду. Рами вздохнул.

— Когда подует ветер, ты побежишь за своими кедами босиком.

Джо отсалютовал ему стаканом.

Рами накрыло дурацкой нежностью. Для большинства их знакомых отмечать десятилетнюю годовщину на диком пляже, с пластиковыми стаканчиками казалось дикостью. Но Рами помнил…

…тогда был вечер, спускались на воду синие сумерки. Они сидели, положив рубашки на влажный песок. Пили дешёвое вино — всё, на что хватало денег у студента юридического факультета и курьера в маленькой газете. Они были знакомы два года. Общие друзья всерьёз считали их парочкой и уверяли, что они смотрят друг на друга безумно влюблённо. Они посмеивались над этим, но не могли не замечать: что-то менялось, неуловимо, едва осязаемо. Что они отмечали, сидя на пустынном пляже? Он не помнил. Зато помнил, как они потянулись друг к другу, одновременно. Рами успел лишь пожалеть, что не видит в сумерках глаза Джо.

Было неуклюже. Было больно — помимо тянущей боли, Рами натёр песком спину — от их движений рубашка под спиной скомкалась. Было неловко — когда всё закончилось, они не знали, куда деть использованный презерватив, и пришлось нести его с собой. Вместе с пустой бутылкой и пластиковыми стаканчиками.

Рами помнил, и Джо, конечно же, помнил тоже.

— Так! — Джо поставил бутылку на камень и встал. — Я взял фотоаппарат, я хочу фотографировать. Тут красиво. Ты — красивый.

Рами улыбнулся. Первые годы их совместной жизни Джо гонялся за ним с камерой. Рами смущался и жаловался, что Джо не даёт ему даже принять душ без фотоаппарата. К чести Джо, он всегда был готов отложить фотоаппарат в сторону, и пойти с Рами в душ без него. Как давно это было.

Джо перепрыгивал с камня на камень, щёлкая затвором фотоаппарата.

— Посмотри в камеру! — Рами вскинул голову и замер. Джо стоял на самом краю обрыва спиной к нему.

— Джо, — Рами невольно потянулся к нему, вставая — отойди от края.

— Ты зануда, — Джо мотнул головой и сделал очередной кадр.

Рами с тревогой наблюдал за ним, и выдохнул только, когда Джо сделал пару шагов в его сторону.

— Я бы хотел остаться здесь. Ты бы остался здесь со мной? Бросил бы всё?

— Не будь ребёнком.

Джо покачал головой.

— Я всего лишь спросил: ты бы остался со мной? Что бы ни случилось? Вот что я хотел услышать.

— Ты знаешь мой ответ, придурок.

Джо рассмеялся одними губами, и навёл на Рами фотоаппарат, отпрыгнув назад. Камень под его ногой откатился в сторону, Джо пошатнулся, пару секунд пытался удержать равновесие, неловко взмахивая руками. Его тело искривилось, сопротивляясь падению, мгновение — и Джо исчез за краем обрыва.

запись создана: 25.03.2019 в 00:52

@темы: шедеврально-шизофреническое, Пришла Муза с кувалдой, лучший в мире каст (с)