Утро началось с пробежки за троллейбусом. Нет, это не я опоздала, это он приехал на две минуты раньше.
- И вот бегу я в толпе первашей по улице, - грустно говорю я уже сидя в цеху, - и думаю: "Господи, стыдно-то как. Четвёртый курс, солидная женщина... И бегу в толпе первашей, размахивая очками и рюкзаком вваливаюсь запыхавшись в салон, народ оглядывается почему-то только на меня, я подозреваю, что мои несчастные волосы встали дыбом, а я ведь так усиленно их загелевала.
Понедельник начался.

Пары до двенадцати сегодня, но мы самоотверженно сидели до четырёх, ибо швейка. Я почти дошила юбку. С потом и кровью - как моей, так и преподавательницы. На очереди платье. Должно быть красивым если я не залажаю. Оно мятное, примерно до колен, прямого силуэта, с расширенными рукавами и вставкой на груди. Ой, Мила, не залажай!.. Ещё и материал - креп-шифон, я его боюсь. На наших машинках да на наших раскроечных столах только из такой ткани и делать что-то.
Часам к четырём все дружно начали истерично ржать. Громче всех, разумеется, Брокколи. На моё очередное нытьё:
- Ну, Н.С., ну может на макетной ткани сначала?..
Н. рявкнула:
- Какая макетная ткань?! И так не успеваем ни хрена!
Тут уж полегли все.
И это мы с Брокколи ещё раньше некоторых ушли, а часть бедолаг осталась сидеть.

Сегодня были учения. Говорили про пожарную тревогу, но, как выяснилось, нас захватили террористы. Мы радостно пробежали мимо бомбы под фейспалм организаторов учений, кое-как построились за первым корпусом. Мне всё это до жути напомнило первое сентября в школе и стало не по себе.
Всю линейку я вроде бы успешно пропряталась от Н.А. Ох-ох. Нашу Н. мы нашли не сразу, потом увидели, завопили, она подошла к нам.
- Думала отдохнуть от нас, - тихонько говорю на ухо МашЕ, - а тут такой облом.
- Ваши преподаватели должны были построить вас и провести перекличку! - сообщил организатор.
- Все здесь?.. - спросила Н. под наш хохот и "все!".
Вообще я так думаю: кабы нас действительно захватили террористы, вряд ли бы у нас было время организованно построиться и уйти стройными колоннами через чёрную лестницу.
- По крыше надо спускаться! - радостно заявил через один из "террористов". Я посмотрела на хлипенькую лестницу, ведущую по стене с крыши четырёхэтажного здания и еле удержалась от того, чтобы не показать советчику язык.
Ну зато было весело. Особенно весело было детскому саду. Те прямо таки прилипли к забору, не понимая, отчего мы все, как идиоты выперлись на улицу и стоим.

На экзамен надо идти в одном из своих изделий. Демонстрируя его и все дела.
- Окей, - говорю. - Ты, Ирина, пойдёшь в своей юбке и той кофте с мишками...
- Это зайчики.
- И в кофте с зайчиками. Анна Николаевна пойдёт в "мишкиных" брюках, Лазарь в своих канареечных, ну а я в шароварах. Господи, я не буду стоять с вами рядом, мы ж будем как передвижной цирк!
Мою речь прервала зашедшая в кабинет полуголая Ася с лицом, на котором явственно написано "ненавижу вас всех", и в жёлтом... чём-то.
- Дверь закройте, - вздохнула Н. - Иди сюда, Ася, будем смотреть.

Дарья приезжает только завтра, скучненько. Курсовая не пишется от слов "ёлки-палки". Зато приготовилась шаурма. Мне нельзя делать шаурму. Ибо себе любимой я недрогнувшей рукой бухаю столько начинки, что по итогам у меня получается салат с маленьким кусочкам лаваша. Сегодня решила сделать "по-общепитовски". Ага. Две нехилых шавермы плюс салат. Без маленького кусочка лаваша.
Лучше б курсовую так писала, ей-Богу!