Это была пятница. Накануне мы знатно поныли на тему вселенской несправедливости - трёх пар экономтеории подряд. Не могли же мы знать, что просидим всего-то половину пары.
И вот она, пятница, утро, ещё не отремонтированная тогда аудитория второго корпуса, сонные одногруппники делают вялую попытку сесть в тёмную часть кабинета, к окнам. Преподавательница говорит им, чтобы садились поближе, да и от окон дует, нечего. Наши ворчат, но пересаживаются.
читать дальше
За несколько минут до звонка, оповещающего об окончании первой половины пары, мы вовсю пишем. Рука уже отваливается, а это ведь только начало. Я низко пригибаюсь к парте, и краем глаза вдруг улавливаю какое-то свечение слева. Поднимаю голову и вижу - улица осветилась ярким белым светом, потом стало темно, но всего на несколько секунд, потом обратно вернулась серая утренняя хмарь. Преподавательница пожимает плечами, кто-то из наших ржёт, мол, хорошо кому-то: у нас пары, а он под окнами что-то поджигает. Пишем дальше.
Через несколько секунд раздаётся ужасный грохот, всё словно содрогается, стёкла окон осыпаются. Ещё несколько минут мы молчим, а потом кто-то начинает кричать и мы бежим в коридор. Тут надо сказать, что я на пару немного опоздала, вбежала, села у двери, и не было времени, чтобы убирать студенческий в сумку, поэтому он вместе с телефоном лежит на парте. И я машинально хватаю их перед тем, как бежать. У остальных телефоны и документы в сумках, поэтому выбежав в коридор, они тут же бегут обратно - забрать.
Мы бежим по лестнице и спускаемся на вахту, где уже собрались остальные студенты. Мы не знаем, что произошло, но хорошо помню чувство страха - в первый момент я (и не только я) подумала, что нас бомбят, и теперь каждую секунду ожидала нового удара.
Мы хотим выйти на улицу, но нас не пускают. Видимо, вахтёры и преподаватели решают, что не стоит выходить на открытую местность. Студенты кричат, что вот так вот ещё какая-нибудь хрень сейчас прилетит в здание, так и поляжем. В это время студентов, находящихся в первом корпусе наоборот выталкивают на улицу, сейчас они стоят во дворе, и смотрят на небо.
В конце концов мы решаем, что глупо стоять в коридоре, и возвращаемся в аудиторию. По пути останавливаемся у перехода в третий корпус - старые здоровенные рамы вместе со стёклами лежат на полу.
- Дима, - шепчет МашА нашему баптисту - Дима, молись!
Диме некогда молиться, он фотографирует лежащие на полу рамы. Из столовой прибегает Николя и сообщает, что там совсем всё плохо. Дима с энтузиазмом юного натуралиста бежит в столовую с фотоаппаратом наперевес, перепрыгивая через рамы.
Мы возвращаемся в кабинет, по пути размышляя о том, что на деле все эти учения, все эти "а сейчас мы построимся и цивилизованно пойдём в укрытие, захватив в первую очередь классный журнал" - такая ерунда. В жизни всем стало как-то плевать на журнал, на построение по парам и "чёрную" лестницу.
Забытый даже преподавательницей журнал лежит на столе в кабинете. На полу лежат стёкла, и "камчаточники" от души благодарят преподавательницу за то, что она вовремя пересадила всех поближе к столу - получить осколком в лицо никому не улыбалось.
Мы начинаем звонить своим родным. Я, успевшая дозвониться ещё в рекреации, сейчас спокойна. Остальные паникуют - с сотовой связью какая-то шняга. Маня не может дозвониться до родителей, асина мама не берёт трубку, и Ася чуть не плачет. Преподавательница дозванивается до своей матери и дочки и теперь тоже спокойна.
Лазарева зачитывает нам последние новости и версии случившегося. Самая первая версия у всех почему-то такова: упал самолёт. Хотя, как сказал недавно наш преподаватель: подсознательно мы все ждём чего-то такого, поэтому тогда никто особо и не удивился.
В самом деле, ЧВВАКУШ постоянно летает над городом, ест-теху достаётся больше всего, и мы верим в то, что таки действительно самолёт. Ну а что ещё? Не звезда же упала, ха!
Сначала пишут, будто самолёт упал на Ленинский район. Потом говорят, что на Алое поле. Тут все общажники мысленно хоронят своё жилище. Потом мне звонит мама и говорит, что у них тоже что-то упало. У них - это Варна, три сотни километров от Че, граница с Казахстаном.
И наконец озвучивается самая бредовая и, как ни странно, реальная версия: упал метеорит. В конце концов нам всем удаётся дозвониться до родных и получить ещё и от них информацию. Время около десяти и мы самовольно решаем идти домой, преподаватель нас отпускает, ибо самой хочется уже поскорее добраться к своим родным.
Мы решаем идти на остановку вместе, толпой, как будто это спасёт в случае чего. Но оставаться одним не хочется никому. Наши троллейбусы благополучно перестают ходить, стоит только пойти снегу, или температуре начать опускаться, что уж говорить про такое? Поэтому мы втроём - я, Дарья и МашА - влезаем в восемьдесят пятую. Она полная, все взбудоражены, обсуждают хорошо начавшийся год. Я тем временем пролистываю последние новости: на фотографиях ЮУрГУ с выбитыми окнами и обрушившимися натяжными потолками. Девчонки приунывают, ибо если уж ЮУрГУ так досталось, то что уж говорить про общагу? В ЦК вылетели окна в актовом зале, но больше никаких особых разрушений не было. Цинковый завод тихонько дымится - осколок метеорите прилетел в один из цехов. Ньюйоркер на площади остался без витрин.
От остановки мы почти бежим. Дома вокруг в плачевном состоянии - целых окон осталось мало. Мы добегаем до поворота, смотрим: общага стоит. Целая.Окна на месте.
- Вот! - говорит МашА. - Вот они, ваши евроокна. Нет ничего крепче обычных деревянных рам.
От взрывной волны наше окно не разбилось, только открылось. Внутрь. Мы залазим в интернет, там уже море роликов с видеорегистраторов, мемасиков и прочей радости. Откуда-то появляется сплетня, что вслед за собратом к Земле летит ещё больших размеров шняга, и вот она-то точно снесёт всё и вся. Мы решаем, что коли уж погибать, так дома. И собираемся домой. Если Дашке попасть домой относительно просто, то я не надеюсь на успех. Сначала с сумкой наперевес я приезжаю на Юность. Там билетов, разумеется, уже нет. Тогда я еду на ж/д вокзал и покупаю билет на электричку. Я сто лет не ездила электричками, а одна так тем более. Поэтому я стою и большими глазами смотрю на толпу, которая с криками "Спарта!" бежит к вагону, сшибая всё на своём пути. В вагон я запихиваюсь одной из последних. Мест нет. Редкие свободные занимают для своих друзей другие студенты. Я дохожу до семьи, которая едет с ребёнком. Девочка года три, её возили в областную больницу. Сейчас она спит, занимая одна большую часть лавки.
- У нас ребёнок! - злобно говорит мне её мамаша. - Не надо тут присаживаться.
А я, знаете ли, тоже заплатила деньги, и не собираюсь три часа стоять в тамбуре, где уже собралась толпа. Поэтому я сажусь на лавку напротив, пододвигая вещи мамаши. Места я занимаю совсем чуть-чуть, так что она зря на меня нехорошо зыркает.
Последний раз я помню электричку такой переполненной... да никогда. Народ зачем-то спешит убраться из города. Мы смотрим из окна на чёрный дым на горизонте - цинковый завод. Как всегда и бывает в минуты смятения, люди объединяются и пусть на время, но становятся хорошими знакомыми. Каждый норовит рассказать, как он провёл это утро. На лавку с ребёнком садится девушка с котом в переноске, и мать девочки почему-то ничего ей не говорит. Девушка рассказывает про то, что больше неё перепугался её кот. Через проход компания студентов смотрят на ноутбуке ролики с видеорегистраторов. Я помню это, потому что в тот момент сидела и думала: у них такой же ноутбук, как у меня.
До дома я добираюсь без приключений. Весь вечер смотрю на небо. Наше небо - это не небо челябинское, мутно-красное. У нас оно низкое-низкое, полное звёзд. Разумеется, ничего больше не прилетает, всё спокойно. На сайте ЧГПУ появляется объявление об отмене занятий в субботу. Я не уверена, что ест-тех учится не будет, и меня это немного пугает: всё-таки Королёв это вам не хухры-мухры. Но пар на самом деле не было.
Позже стало ясно, что метеорит упал в озеро Чебаркуль почти в ста километрах от Челябинска. Этот факт до сих пор заставляет скептиков фейспалмить. Я же предпочитаю думать, что нам просто зашибись как повезло. Ударной волной повышибало стёкла в Че, отголоски дошли до Казахстана - поэтому варненцы думали, что у них тоже что-то упало. Видела падение вся область, видеоролики из Магнитогорска я смотрела, а Магнитогорск от Че в двухстах км.
На поиски упавшего небесного гостя рванули все, кому не лень. Журналисты хотели сенсаций, искатели приключений денег, а учёные надеялись, что вот именно они первые привезут в свои учреждения метеорит. Фрагменты метеорита подняли со дна озера только в октябре. Чебаркульцы тут же заявили, что метеорит упал в их озеро, а значит и назвать его надо Чебаркуль. Челябинцы возмутились. В итоге метеориту дали имя Челябинск, хотя говорят про него то "челябинский метеорит", то "чебаркульский метеорит". Мелкие фрагменты до сих пор находят то тут, то там. Не все, правда, оказываются на самом деле кусочками метеорита. Разумеется, мошенники тут же начали зарабатывать, продавая "части метеорита". Учёные стали предлагать денежное вознаграждение за найденные фрагменты.
Челябинск моментально стал популярным, такое ощущение, что люди удивились тому, что у нас вообще есть автомобили, не то что видеорегистраторы.
Фото потыренные в основном с иностранных сайтов:
Собственно, наша столовая.
ЦКА вот видео. Спартанское спокойствие в первых видео, и великий могучий в конце.
Версии о том, что таки это было до сих пор ходит множество. Что удивляет всех, так это то, что метеорит на подлёте к Земле тупо не заметили. А прецеденты-то были. Потом пошли инсайдерские сплетни о том, что якобы в ЧВВАКУШЕ накануне ждали чего-то подобного, объявив повышенную готовность. Кто-то начал сравнивать челябинский метеорит с метеоритом тунгусским. Так до сих пор и строят версии.
Ну а мы шутим, что на ест-техе за всё время учёбы занятия отменили два раза: из-за падения метеорита и из-за сильнейшего снегопада в конце апреля. Челябинск, как он есть.