Я ненавижу людей, но они в этом точно не виноваты.
Я встала в восемь утра слава Богу, не в пять, дабы пойти в кино. Как никак последний день скидки, чего добру зря пропадать. Как всегда опаздывала, прискакала в Мегаполис, а сеанс отменили. Cела и пригорюнилась. Следующие сеансы в час и в три. А на часах одиннадцать. "Оно надо тебе?" - вопросил Внутренний голос. Не надо. И отправилась Мила домой. Через Алое поле. Попутно отсылая Натали фото, дабы подразнить похвастаться зеленью.
читать дальше
Дворец Пионеров имени Н.К. Крупской
Храм Александра Невского (когда-то - органный зал)
На Алом я обнаружила подозрительное отсутствие народа и лавочек. Вполне возможно, что одно вытекает из другого. Поэтому я пошла сидеть на мостик.
Субботник был недавно, но вокруг мостика уже валяются использованные презервативы. Так и хочется сказать: эх, Дима, Дима, не в толерантности дело.
На мостике я просидела недолго - набежали дети и девушки. У детей - мамы, у девушек - парни. У тех несчастных, в свою очередь, фотоаппараты. Решила не портить народу фотосессии - очень оригинальные, надо сказать, и ушла.
Ленин следит за тобой. Да-да, за тобой!
Нашла, наконец, лавочку. Раньше свободных было не найти, сейчас - хоть бы какие. С лавочки фотографировала главный корпус педагогического, что через дорогу.
Короче говоря, дорога до кинотеатра заняла у меня минут двадцать пять. Обратно - полтора часа. Ну а что, погода хорошая, дел особо нет, гуляй да гуляй. В наушниках Митя Фомин одевал джинсы и целовал через чьи-то глаза чью-то душу. Я люблю Диву, но иногда мне, ей-Богу, хочется отбить ему почки. А вот когда я зашла в общагу, из радиоприёмника на вахте нёсся "Идеальный мир" и... прости, Ната.
А вечером приехала Дарья, и вот тут-то начинается самое интересное.
- Я хотела тебя позвать гулять, - говорю я.
- И я хотела тебя позвать гулять, - говорит Дашка.
Запомните, товарищи, когда вечером шило в заднице начинает нагреваться, не обращайте на него внимания, сидите дома. Но мы обратили. И не остались.
- Хочу погулять по ночному городу, - сказала Дарья, когда мы вышли.
- Пфф! - сказала я. - До ночи-то ещё...
Светло ещё было, да. Половина девятого. И всё начиналось вполне мирно. Мы пошли по проспекту в сторону площади, дабы попасть на Кировку. Мы шли мимо ЦК: куча народа загружалась в автобус, другая куча махала руками так, словно провожала на войну. Мы шли мимо Алого, тут Дарья всё норовила попасть мне в кадр:
Мы шли мимо Публичной библиотеки (да, я всё ещё вела прямой репортаж для Уфы).
Кусок площади Революции и ТЮЗ.
Здание Арбитражного суда, в виде серпа. Хоть это и не видно, но с экрана улыбался Серёжа. Как можно заметить, уже десять минут десятого.
Начало Кировки. Вообще она тянется до Теплотеха, вон он, где-то далеко виднеется, но "Арбат" только до моста.
Странный туманный селфач.
Недалеко от входа чуваки в костюмах обезьяны и динозавров предлагают пройти зеркальный лабиринт и сбежать из тюрьмы. Зимой было веселее, когда на тебя в темноте из-за ларьков выскакивал клоун и протягивал рекламку. Сейчас в клоунов почему-то не наряжаются.
- Классный костюмчик! - крикнула Дашка парню в костюме макаки.
- Спасибо! - махнула "макака".
И тут навстречу выдвинулся "динозавр".
- Так, - сказала я - твоя очередь, я уже брала.
Видимо, "динозавр" это услышал, встал посреди дороги с самым суровым лицом, и жестом эксгибициониста, распахивающего плащ, протянул нам рекламки обеими руками. Дашка хохотала ещё несколько метров, а я дулась.
На гороскопе каждая встала на свой знак, за моей спиной компания всё никак не могла найти Водолея. Я загадала что-нибудь хорошее на этот вечер. Что-нибудь эдакое. Надо было только хорошее загадывать.
Идём дальше. Стык миров.
Оперный театр. Я очень долго его фоткала, потому что за спиной пьяными голосами пели про "рассветы и туманы", и я ждала, когда они уже наконец куда-нибудь уйдут.
На набережной Дарья как всегда решила устроить фотосет, а фотограф, хоть и криворукий, но под рукой только один. В промежутках между фотографированием Дарьи, фоткала красоту вокруг.
Потом мне пришло в голову поискать среди замочков, которые молодожёны и просто влюблённые парочки вешают на мост, замочек с надписью: Курт + Блейн. В прошлом году был, во всяком случае, но вот где... И, в процессе поиска замочка, я увидела внизу, под мостом, утку. Точнее, селезня. Красивого, изумрудноголового селезня. Тот плавал, летал над водой, нырял - короче говоря, красовался. А потом мы увидели ещё один плывущий к маленькому островку объект.
- Это ещё одна утка! - заявила Дарья.
Так я узнала, что Дарья не умеет отличать крыс от уток, а Дарья узнала, что крысы умеют плавать. Крыса сидела на островке, потом стала нырять с него, и снова залазить на островок. Я фоткала и крысу и утку, но они были далековато от нас, а у меня, знаете ли, не самсунг прости, любовь моя.
И, наконец, оставив в покое бурную ночную жизнь обитателей Миасса, мы отправились через мост к "Родине". У "Родины" - не то чтобы я намекала, но вообще-то да - второй год грязища, строительство памятника Столыпину, и никаких цветов. И подозрительные тихо и не очень бухающие личности. И шесть лавочек, вплотную к крыльцу. Не знаю, если честно, обитаема ли сейчас "Родина", но светящееся окно на втором этаже намекало, что таки да.
Мы решили дойти до цирка, а потом свернуть налево, пройти по другому мосту, и вернуться домой. Но что-то пошло не так. Хотя бы то, что у Цирка не было людей.
Мы привыкли, что там даже зимой многолюдно, но то ли мы никогда не были у Цирка в одиннадцатом часу, то ли вечер перед Первомаем сказывается, не знаю. Странно вообще-то. Спальные районы никогда не спят, но вот поди ж ты. Мы встретили только парочку личностей не самой русской наружности, и всё на этом. Реально, очень пусто и оттого очень непривычно.
Мы свернули у церкви и пошли мимо торгового центра, и домов, где я когда-то хотела жить. Уже не хочу, спасибо. Что за город: сделаешь шаг в сторону от центра, и уже другой мир.
Ощущение грустноты добавляла какая-то стройка, церковь за кустами, и лестница, ведущая непонятно куда. Дарья предлагала свернуть у Торгового центра, но я спорила, что тогда мы попадём на Красную, и выйдем не у Мегаполиса, а у Публички. Пойдём дальше, сказала я. И мы пошли. Как оказалось, на местности я ориентируюсь плохо. Очень-очень плохо. Потому что мы пришли в какой-то тупик, где с одной стороны был шлагбаум, с другой - "какой-то, прости Господи, притон", с третьей - ещё какой-то подозрительный бар, откуда нёсся хохот и русский шансон, а также Сабвэй, с гордой надписью "24 часа" и отсутствием посетителей. А впереди, судя по огням на воде - река. И ни одного фонаря. И непонятно, где кончается берег, а где начинается река.
- Я тебе доверяла! - скорбно сказала Дарья. - Я верила тебе, скотина! Куда ты завела меня?
- Хм, - задумчиво сказала вышеназванная скотина. - Нет, ну если мы чуть дальше пойдём...
- Там нет тротуара! Пошли обратно.
Пошли, чо. По пути размышляли, как быть, если нам попадутся местные жители.
- Так, - сказала Дарья, поднимая воротник пальто. - Сгорбись. И семки жуй. Воображаемые. О, смотри, смотри, идут!
Навстречу шли трое местных жителей. Парни, лет так по семнадцать.
- Тьфу, - громко сказала Дарья. - И чо он?
- Не понял, - мрачно сообщила я. - Раз сказала - не понял. Два сказала - не понял. Ссука непонятливый.
Судя по тому, как сгорбилась и громко заговорила троица, идущая навстречу, они тоже нас отпугивали. Во всяком случае, когда я обернулась посмотреть, они шли выпрямившись и молча.
Отпугнуть подозрительно по пятам идущего мужика так просто не получалось. Мужик шёл следом от "притона". У мужика была дубинка, пистолет и надпись "Охрана" на спине.
- Даша, - шёпотом сказала я - он куда-то делся, а теперь опять появился. Даша, он нас пристрелит, за то, что мы тут ходим. А вообще это, наверное, очень грустно. Ты тихий мирный человек, кукуешь себе в ночную смену на работе, мечтаешь прийти домой, сесть смотреть сериальчик и пить какаушку с зефирками, а тут какие-то девки шляются где ни попадя, ржут, идут то в одну, то в другую сторону, а ещё оглядываются и смотрят квадратными глазами на твою дубинку.
В любом случае, как-то не по себе было идти впереди человека с пистолетом. У Торгового центра мы, как и предлагала Дарья изначально, свернули.
- Божечки, - грустно сказала я. - Теперь какая-то промзона. И по-прежнему не одного фонаря. Что это ещё за... Даша! Мы нашли МЕТРО!
Да, мы действительно нашли единственную, недостроенную и заброшенную станцию метро. Круто.
А пока мы разглядывали метро, сзади раздалось странное шуршание.
- Дороги моют! - завопила Дарья, оглянувшись. - Он нас сейчас обольёт, бежим!
И мы побежали. Мы бежали по пустынной тёмной улице, мимо очередной стройки, мимо плохо пахнущих кустов, к реке. Господи, Миасс, тебя слишком много сегодня вечером.
Я не знаю, что подумал водитель поливайки, но он смотрел на нас, как на даунов, когда машина проехала мимо. И никакой воды не было, только много-много пыли, поднимающейся в воздух.
- Странно, - сказала Дарья и чихнула. - Я-то думала, что они моют дорогу, а они её пачкают. Слушай, а сфоткай меня?
И мне пришлось её фоткать. И заодно Колесо чуть поближе.
И наконец мы вышли к Мегаполису. Ей-Богу, мне захотелось пойти и обнять его, но родители с детьми, выходящие с вечернего киносеанса, явно что-то не то бы подумали. Мы пошли по Свердловскому - вдоль домов, а не вдоль парка. Мы, конечно, любим Алое, но при свете дня. Мы свернули на Ленинский и побрели по той же аллее, по которой шли час назад. Всего-то час! А нам казалось, что уже полночи прошло.
Мы зашли в Подкову, потому что Дарье было лень готовить, и она купила себе морковку, но есть всё равно не стала, ибо "я не вижу в
этом смысла". Когда-нибудь я дам ей по шее, и она сразу этот смысл увидит. Но не в этот раз, ибо мне было не до неё. Ещё у Алого я обнаружила, что новые джинсы жутко натёрли мне ноги, и дома я боялась джинсы снимать - думала, там кровища и стёрто до мяса. Ан нет, всё более менее. Возгласы "я выкину их к чертям собачьим!" не помешали мне сегодня пойти в них в Ашан через лес.
Так закончился этот долгий воскресный день. Не знаю, сколько тут в километрах, но путь нефиговый, в будни, если мне вдруг понадобится попасть в Торговый центр, я чёрта с два пойду туда пешком, я же не чокнутая.
Собственно, мы - это красная стрелочка.
Но апрельским воскресным вечером я на всё способна, знаете ли. Эти вечера - лучшее, что может быть. Кажется, я жду их весь год. И буду по ним очень скучать, когда мы разлетимся в разные стороны.